| ГЛАВНАЯ | Школа 380 Турклуб | ФОРУМ |
Напиши куда-нибудь! |
|
|
В каждом классе есть слишком подвижные дети, которые ни минуты не могут спокойно усидеть или устоять на месте. Таких называют «моторными». А еще про них грубовато говорят, что «шило в заднице». Обычно, в классе моторных детей немного – ну один, ну два. Мне же достался коллективчик, где таковых было не меньше половины. И каждый личность, со своими тараканами в башке, закидонами и прибабахами.
Кирлик, Леха и холодный душ.В то время наша школа считалась школой продленного дня. Значит, все дети должны были быть до вечера в школе. Как водится в нашей системе образования, такая дурь ничем не была подкреплена. Ни материальной базой, ни достаточным количеством воспитателей. Поэтому вся нагрузка ложилась на действующих педагогов. Я тоже был обязан находиться до вечера в школе, проводить всяческие мероприятия, «развивающие часы», гулять, кормить, организовывать подготовку домашних заданий. Причем, если в некоторых, более или менее, «нормальных» классах продленка существовала, в основном, на бумаге, то мои с удовольствием оставались после уроков. Сидеть дома, с бабушками и дедушками, им было неинтересно.К тому времени я уже организовал турклуб. И вечером, в мой кабинет географии приходили еще и ученики старших классов. Приходилось совмещать продленку с занятиями в турклубе. С одной стороны это было хорошо, т.к. старшие помогали справиться с моими подопечными. С другой, все наверное знают, как любят малыши устроить возню со взрослыми. И тут Кирлик был, как обычно, впереди планеты всей. Особенно ему полюбился Алексей Мазуров, который тогда учился в девятом или десятом классе. Пашка всячески задирал его, обзывал, провоцировал. В конце концов, Леха не выдерживал, срывался с места и принимался гоняться за обидчиком, чтобы провести воспитательную работу. Одним из суровых условий подобной погони было не бегать по классу и не крушить попутно мебель, иначе могли последовать санкции уже с моей стороны, поэтому Кирлик выскакивал в коридор. Школа к тому времени была пуста и представляла собой идеальный стадион для таких гонок. По гулким коридорам и лестницам разносился топот, позволяя по звуку оценить ход операции. Через несколько минут издалека доносились шлепки, вопли, удовлетворенное Лехино бурчание, означавшие, что погоня увенчалась успехом. Еще через некоторое время, шум волочащегося тела и глухие стуки означали, что Леха тащит Кирлика за брючину по полу, а голова последнего задевает за различные препятствия. Надо признаться, что в глубине души мне было немного обидно, что Пашкиным пиджаком вытирается грязный коридор, а не менее грязный к тому моменту пол в кабинете географии. Но вот победитель торжественно втаскивал обидчика в класс и начинал заслуженную экзекуцию. Так как Кирлик продолжал трепыхаться в Лехиных руках и произносить различные гадости в его адрес, нужно было Кирлика остудить. И Леха начинал засовывать Пашину голову в умывальник. Я уже упоминал, что у Кирлика голова была большой, а кран был расположен низко. Поэтому затолкать между раковиной и краном голову можно было только боком, да и то с трудом. Но задача обычно решалась к большому удовольствию Алексея, и он торжественно отворачивал вентиль на всю катушку. Брызги летели во все стороны, Кирлик переставал дергаться, и Леха выпускал жертву из цепких рук. Минут 10-15 тишины было обеспечено. Однако спокойствие было недолгим. Кирлик быстро восстанавливался и снова желал повторить процедуру. Он опять начинал задирать Леху, и через некоторое время все повторялось с точностью до деталей. И так несколько раз за вечер. В итоге приходилось вмешиваться. Оба получали в руки швабры и вытирали пол в кабинете географии. Жалко было только Пашину маму, которой приходилось практически каждый вечер приводить в порядок безнадежно испачканную школьную форму. Севастопольский торт.Весной 1985 года, по приглашению моряков-подводников, агитбригада турклуба 380 отправилась в славный город Севастополь. Помимо концертов, мы посмотрели город и его окрестности, в частности съездили в Инкерман на катере. Тут-то все и произошло.Тот катер ходил, как рейсовый автобус, связывая город и его пригороды. Даже билет стоил столько же, сколько и на автобус – 5 копеек. Итак, плывем мы на катере. С каждой остановкой народу остается все меньше. На предпоследней остановке детки заметили, что вышедший мужчина забыл на лавке большую коробку с тортом. Тогда в нашей стране про террористов никто не слышал, поэтому в коробке из-под торта мог быть только торт и ничего иного. Итак, все смотрят на лавку, а на лавке лежит торт. На катере кроме нашей группы никого нет, значит торт будет принадлежать нам и его можно будет поделить по справедливости.. Но в каждом борются противоречивые чувства, ведь кто-то должен решиться и взять коробку в руки первым. Наконец борт катера ударяется о причал. Приплыли... Неожиданно с места вскакивает Кирлик, хватает коробку и стремительно выскакивает на палубу. Секунда оцепенения. Чей-то вопль: «Держи его!». И с мест срываются почти все. Мы, с Мирой Яковлевной Шретер, учительницей математики, тоже спускаемся на причал. Глазам открывается забавная картина. Пыльный, серый Инкерман в окружении невысоких, таких же пыльных гор. Уходящая вдаль пыльная, широкая улица. Небольшое, удаляющееся облачко пыли – это убегающий Кирлик. Большой облако пыли – это настигающая его толпа. Как нам потом рассказали, Паша быстро сообразил, что убежать от справедливо возмущенной группы с большим тортом в руках у него не получится. Поэтому он на бегу распечатал коробку и начал рукой поедать торт. Вы видели когда-нибудь, как работает ковш экскаватора? Именно так и запустил в торт Кирлик свою пятерню. Что его и сгубило. Не заметив ямы, он споткнулся и упал. Издалека мы видели, как большое облако пыли поглотило маленькое и стало увеличиваться в размерах, закрывая вид на пыльные горы. Там или пинали ногами Кирлика, или делили добычу. Прошло немного времени. Облако пыли медленно возвращалось. Уже различимы отдельные лица, покрытые пылью и кремом… Меня и Миру Яковлевну окружили ребята. Кто-то разжал ладони и протянул вывалянный в грязи кусочек торта. «Это Ваша доля!» Мы были тронуты. Справедливость восторжествовала! Кирлик застрелился.Прозвенел звонок, возвещавший конец очередного урока. Коридор сразу заполнился шумом, криком и топотом. Я устало присел, открыл журнал, собираясь его заполнить, но тут приоткрылась дверь и в образовавшуюся щель протиснулась голова Оли Павловой. Надо сказать, что Оленька была весьма любопытным созданием, сувала свой нос куда надо и не надо, собирала все слухи и сплетни и тут же выкладывала направо и налево.«Анатольсаныч, Анатольсаныч, Анатольсаныч!» - захлебываясь, скороговоркой выпалила она, выкатив на меня изумленные, большие глаза. «Ну чего еще случилось?» - вяло отреагировал я. «Кирлик застрелился!». «Ну и что? Подумаешь? Мало ли чего в школе произойти может? По каждому поводу надо куда-то бежать?» Так думал я, продолжая заполнять журнал. Надо признаться, что я всегда не успевал правильно оформлять документацию, за что мне часто влетало от завуча. Поэтому я твердо решил закончить начатую работу. Но изменившаяся тональность звука в коридоре заставила меня насторожиться. К тому времени я уже умел отличать обычный школьной гвалт от шума нештатной ситуации. Я неспешно поднялся и вышел из кабинета. Перед дверью собралась большая толпа. Народ окружил что-то или кого-то. Стоящие сзади напирали, пытаясь протиснуться внутрь. Растолкав любопытных, я увидел скрючившегося на полу Кирлика, цепко обхватившего руками голову. Рядом лежал большой игрушечный пистолет, очень похожий на настоящий. Я начал отдирать Пашкины пальцы, пытаясь оценить характер повреждений. На его голове, прямо на глазах, надувалась огромная шишка. Удалось выяснить, что бедняга с разбега влетел в батарею. Осмотр выявил, что металл в месте удара имеет весьма заметную вмятину, в точности повторяющую конфигурацию головы пострадавшего. Единственно, что до их пор мне непонятно, так это, каким образом можно было влететь в радиатор, высота которого от пола не превышала 40см. Даже учитывая незначительный рост Кирлика, так приложиться можно было только передвигаясь по пластунски. Но медленно перемещаться в пространстве Паша просто не умел. А пистолет? Пистолет положили, когда Паша уже лежал, держась за голову. Тот класс отличался своеобразным чувством юмора… Спустя много лет я повстречался с Пашей. Теперь это взрослый, солидный человек, совсем непохожий на ту сумасшедшую двуногую ракету, державшую в напряжении всю 380-ю школу. |